Кедровый экспорт: как малый бизнес из Кузбасса международные рынки покорял

Экспорт — это дело серьезных и крупных компаний, думают некоторые бизнесмены и глубоко ошибаются. Один из самых ярких примеров обратного — маленькая компания «Кедр экспорт» из Кемеровской области, которая продает почти всю свою продукцию в десять разных стран: от Китая до Франции, от Канады до Иордании. А в прошлом году «Кедр экспорт» даже получил премию «Экспортер года» по нацпроекту «Международная кооперация и экспорт». Как им все это удалось? Давайте разбираться вместе в День российского предпринимательства!

Основатель и генеральный директор компании «Кедр экспорт» Вячеслав Данилкин рассказывает, что попал в кедровый бизнес совершенно случайно. Отучился в Кемерове на юриста, занялся бизнесом — грузоперевозками и строительством. Но в 2008 году грянул кризис, и дела на стройке стали идти все хуже. Два года руководил управляющей компанией со штатом в 200 человек и почти 150 домами на обслуживании — и это в 23 года! А потом в 2011 году судьба сделала крутой поворот: ему предложили заплатить по бартеру, не деньгами, а 10 тоннами кедрового ореха.

«Мне предложили, мол, забери орех в счет долга. Подождешь несколько месяцев, он в цене вырастет, продашь и заработаешь с лихвой. Я вывез этот орех, снял бетонный гараж, и он зиму лежал», — вспоминает Данилкин.

Тут-то он и стал погружаться в тонкости орехового дела. Дело близилось к весне, орехи лежали в гараже и портились: влажные, неочищенные. Стал искать место для переработки: на очищенный кедровый орех спрос намного выше. Оказалось, что ближайшее такое место в Новосибирске, но у них завал, и они не покупают и не берут на переработку новые партии. И предприниматель подумал, что можно было бы заняться этим самому.

В 2012 году появилась компания «Кедр экспорт». Предприниматель нашел партнеров среди друзей, и вместе они организовали собственное производство. За неимением лучшего купили землю и построили ангар с нуля. Но потом столкнулись с новыми трудностями: оказалось, что процесс переработки кедровых орехов очень долгий и трудоемкий.

Так что пришлось инвестировать очень крупную сумму. Один только фотосепаратор (машина, которая сортирует орехи после избавления от скорлупы) был закуплен в Англии за 100 тысяч евро. А весь проект (строительство собственного здания, закупка оборудования, оформление всех документов) обошелся учредителям новой компании в почти полтора миллиона долларов.

«Проблем было много, но постепенно развивались. Всегда был задел на экспорт, однако он оказался не таким простым и понятным», — рассказал Данилкин порталу национальныепроекты.рф.

С 2014 года компания начала свой экспортный путь: изучали требования, договаривались с партнерами, оформляли лицензии. Для того, чтобы просто начать продавать кедровые орехи за рубеж, нужно арендовать лес, сделать много проектов, пройти государственную экспертизу и доказать в Росприроднадзоре, что все законно и компания готова. Эта процедура в итоге занимает около года.

«Когда начали работать на экспортных рынках, появились другие проблемы: логистика, таможня, адаптация упаковки под те или иные рынки», — перечисляет руководитель «Кедр экспорта».

И тем не менее постепенно дела пошли в гору.

В 2020 году компания выиграла звание «Экспортер года в сфере агропромышленного комплекса» в категории «МСП» сначала в родном Кузбассе, на региональном этапе конкурса, потом стала победителем по Сибирскому федеральному округу, а в итоге заняла третье место в своей номинации по всей России!

Сегодня «Кедр экспорт» работает по полному циклу производства: от сбора урожая кедрового ореха (или закупки у населения) до переработки и фасовки. Перерабатывает от 600 до 1000 тонн кедровых орехов в год и экспортирует около 95% своей продукции. Кроме того, компания начала продавать за рубеж и схожие продукты от партнеров со всей Сибири.

«У нас порядка десятка стран отгрузок, и за океан отправляем. Работаем по большей части с ЕС: с розничными сетями, интернет-магазинами. То есть мы фасуем маленькие пакетики для европейских супермаркетов и везем отсюда, из Кемерова, напрямую на полки тех же немецких магазинов», — объяснил Данилкин порталу.

Европейское направление для компании основное, и это сразу видно по географии поставок: Италия, Франция, Бельгия. Кроме того, в 2016 году «Кедр экспорт» открыла свое представительство в Германии. Однако Европой все не ограничивается, и среди получателей сибирских кедровых орехов от кузбасской компании теперь значатся еще Канада, Иордания, Израиль и даже КНР.

«Китай всегда был лидером потребления кедровых орехов, но в основном в скорлупе, а там они уже сами очищали и отправляли по всему миру. А нам удалось несколько лет подряд отгружать им орехи в очищенном виде, хоть это и были разовые поставки», — отметил генеральный директор «Кедр экспорта».

А вот с ближневосточными рынками — Израилем и Иорданией — очень помогли выставки под эгидой Российского экспортного центра (РЭЦ). Данилкин объясняет, что на таких мероприятиях возникает прямой контакт с возможными покупателями, и те видят, что компания серьезная, с наработанной базой. А там уже начинаются переговоры с теми, кто заинтересовался российскими дикоросами.

Однако Данилкин отмечает, что без трудностей в бизнесе не обошлось. Признается, что два раза его даже посещали мысли бросить все и продать компанию или еще как-то кардинально все поменять. Кредиторы, банки, неурожаи — здесь действует множество факторов, к тому же бизнес сезонный, и это тоже нужно учитывать.

Во время пандемии новой коронавирусной инфекции в 2020 году некоторые покупатели отказались от поставок. Например, в некоторых арабских странах ввели жесткий локдаун и не работали рестораны. Но «Кедр экспорт» не останавливал производство ни на один день: оставался как минимум большой европейский рынок, и туда продолжали идти фуры с сибирским грузом.

«В итоге я не упал духом, собрал все силы, все переосмыслил заново и стал по-другому ко всему подходить. Я понял, что главное — поймать баланс. В цивилизованном мире ценят стабильность: можно поставлять небольшие партии, но качественно, стабильно, на постоянной связи с покупателями. И это помогает компании жить, развиваться, создавать новые рабочие места», — заключает Данилкин.